И вoт нoвaя встрeчa в Кунсткaмeрe с мoим сoбeсeдникoм. Прoшлый
рaз я eдвa кoснулся музeeв Вaшингтoнa — тeмa нeисчeрпaeмaя,
зaнимaющaя дeсятки стрaниц убoристoй пeчaти в мeстнoм
eжeнeдeльникe. Нo вeдь eсть eщe и Нью- Йoрк!
В Цeнтрaльнoм пaркe нe тoлькo бeгaют трусцoй и грaбят, тaм
рaспoлoжeн знaмeнитый Мeтрoпoлитeн-Музeй, в кoтoрoм, кaк в нaшeм
Эрмитaжe, мoжнo увидeть всe: кубoк Бeнвeнутo Чeллини, мaдoнну
Рaфaэля, eгипeтскую мумию, турeцкий ятaгaн и Тициaнa с Эль
Грeкo.
A Музeй сoврeмeннoгo искусствa с «Гeрникoй» Пикaссo? A другиe
нью-йoркскиe музeи, кoтoрыe нeльзя oбoйти стoрoнoй —
eстeствeннoй истории, европейской средневековой живописи,
американских индейцев, города Нью-Йорка? А музеи Новой Англии? О
культуре восточного побережья не возбраняется рассказывать неделю.
«Не следует, — попросил Филиппыч, — нуте-ка все же отправимся получай
запад. Что там увидит знакомая нам семеюшка провинциалов из Юты?»
Американцы едут нате западное побережье не для музеев, а ради
пляжей и зрелищ. В первую очередь в Лос-Анджелес, к Китайскому кинотеатру,
идеже звезды от Чарли Чаплина раньше Сильвестра Сталлоне оставили близкие
подписи на тротуаре. В этом городе самые красивые блюстители
около, ибо те, кого неважный (=маловажный) взяли в актеры, охотно идут в
полицейские. В (видах приезжих обязательно посещение «Юниверсал
Студиос» Голливуда. Сие волшебная гора аттракционов, идеже за 40
долларов твоя милость целый день путешествуешь кайфовый времени и пространстве.
Бродишь объединение Лондону Шерлока Холмса, сидишь в парижском кафеюшка на
Монмартре, попадаешь держи дикий американский Запад с вольными
мустангами и поединками нате револьверах или в парк Юрского
периода с движущимися динозаврами. Разрешено совершить перелет на
другую планету, оказаться в пожар и наводнение, чудом остаться в живых на
обрушивающемся в реку мосту и залететь в двух шагах от токмо
что перевернувшегося поезда дорога). И все это не не блещущий новизной
оптический обман, а объемная материальность из дерева, металла и
гибкость.
Можно принять участие в озвучании эпизода изо легендарного
фильма, приобщиться тайны спецэффектов, посмотреть в павильон,
где производятся сновидение. Помню, как в нашем «Ленфильме» сдали в
металлолом разрез боевого икона, позволявший снимать изнутри. В
Голливуде такое невыполнимо: всякая декорация пригодится еще, а
в перерывах ее с гордостью покажут туристам.
Рой из континентальной Юты неважный (=маловажный) минует и порта Сан-Диего с его
аттракционом «(мiр) моря» — окном в дикую природу, заставляющем
жаловать все живое: веселых черновато-белых китов-касаток;
коричневатых морских коров, грациозных и неуклюжих все вдруг;
быстрых, как подводная огненный шар, пингвинов и серых, как наждак,
акул-людоедов. А музеи? Положим, сходят наши провинциалы в
Поддьяк-Францисский музей искусства иль в Калифорнийский Дворец
Почетного легиона, что-то около разве может это поспорить с иллюзией
погружения в глубины Бермудского треугольника, идеже ваша
подводная лодка, ударяясь о скалы, трясется и протекает?
Посередь тем для меня получай западном побережье существует после меньшей
мере два удивительных музея, являющих собой, так сказать,
собрание книги и сада. Первый изо них — Музей Пола Гетти,
нефтепромышленника и мецената. В римскую эпоху изрыгание
Везувия уничтожило виллу дей Папири. Помощью тысячу девятьсот лет
ее отстроили в Малибу, аризона Калифорния. Окружили роскошным
средиземноморским садом и разместили в ней коллекции античного и
европейского искусства.
В этом месте выставлена бронзовая греческая скульптура борца-победителя,
поднятая со дна морского. Поразительная несколько погребальных
портретов из Египта, которые следует смотреть вкупе с Эрмитажными
файюмскими портретами. Греческие краснофигурные вазы,
эллинистический ритон, али кубок в форме рога. Изография
Веронезе, Рембрандта, Ван Георгий.
Меня особенно поразила показ иллюстрированных рукописей из
средневековой Франции. Число рукописных шедевров введены в
электронный архитектор, и посетитель, легонько нажимая пальцем в экран,
может пролистать их постранично и наследовать ответы — звуковые,
письменные alias в виде короткого документального фильма — получи и распишись
множество вопросов по технике изготовления, культуре оформления
и чуть не по каждому слову текста. Вслед за таким компьютером не
замечаешь, на правах прошел день.
Вход нате виллу Гетти бесплатный. Исключительно надо подъехать на
автобусе, автомобиле али хотя бы на велосипеде: пешеходов далеко не
пускают. В следующем году откроется солидный музейный Центр
Гетти, а в старом здании начнут перепланировку лещадь единственный
в США музей античного искусства.
Эклектизм книги и сада особенно четко в библиотеке,
коллекциях искусства и ботанических садах Хантингтона, подобно как в
калифорнийском местечке Сан-Марино. Генри Хантингтон в начале
нашего века сколотил собственность на строительстве железных дорог.
И во результат — обширное поместье, в центре которого
ленинка с рукописью «Кентерберийских рассказов» отца
английской поэзии Чосера, первопечатной Библией Гутенберга,
всеми ранними изданиями Шекспира и многими другими редкостями.
Вкруг раскинулось пятнадцать садов, идеже представлены все
климатические зоны — знает меру пояс, субтропики, тропики,
такыр — и культуры — сад шотландский, самурайский, китайский,
австралийский, мексиканский и проч. Только самый интересный из них
сие сад Шекспира, где растут по сию пору деревья, кустарники, цветы и
травы, упомянутые в сочинениях великого поэта. У каждого
растения — табличка с цитатой. Кончено цветет строго по расписанию,
и держи цветение съезжаются, как получи премьеру спектакля.
«Значит, музейная букварь или роза играет свою место, как актриса в
театре?» — как обухом по гол спросил Филиппыч, сосредоточено внимавший
моему монологу.
Разрешается сказать и так. И я вдруг вспомнил, сколько в Америке
существует музей безлюдный (=малолюдный) просто книги, а одной-единственной буквы.
Буквы «си», которую студенты Колумбийского (по мнению- английски
пишется через «си») Университета в Нью-Йорке аж десять лет
вырисовывали белилами для отвесной скале против Манхэттена,
невзирая на бдительность полиции. Без- сумев помешать, общество
приняло оный белый гигантский знак. Его чванно показывают
туристам во минута обзорной экскурсии по Гудзону.
«Из этого следует, что не всякий кабуки — музей, но всякий паноптикум —
театр, — заключил Филиппыч. — А мюзик-холл и кладбище, как мог бы
бякнут классик, две вещи несовместны, также?».
И я не мог не предполагать с ним.
