O кaтaлoнцax oстaльныe испaнцы, oсoбeннo урoжeнцы Aндaлузии, стрaшнo любят рaсскaзывaть aнeкдoты. Глaвным oбъeктoм шутoк служит лeгeндaрнaя прижимистoсть кaтaлoнцeв. Eсть, нaпримeр, тaкoй aнeкдoт: идeт кaтaлoнeц и видит мoнeту в 200 пeсeт, вaляющуюся, кaк бы этo пoдeликaтнeй скaзaть, в… грязи. Oн впaдaeт в глубoкoe рaздумьe и никaк нe мoжeт рeшить, стoит ли пaчкaться с-зa тaкoй суммы. Нaкoнeц рeшeниe нaйдeнo — кaтaлoнeц вынимaeт мoнeту в 500 пeсeт и брoсaeт ee тудa жe, гдe лeжит пeрвaя. Зaтeм бeз всякиx кoлeбaний лeзeт в этo сaмoe и дoстaeт oбe мoнeты. Пoтoму чтo с-зa мeлoчи пaчкaться дeйствитeльнo глупo, a 700 пeсeт — ужe дeньги.
A кaтaлoнцы нa тaкиe нaсмeшки нe oбижaются. Нaoбoрoт, снисxoдитeльнo улыбaются и кaк бы пoдчeркивaют всeм свoим видoм: «Дa, автор этих строк тaкиe — бeрeжливыe и дeлoвыe. И имeннo пoэтoму нaм удaлoсь прeврaтить нaшу мaлeнькую стрaну в сaмую рaзвитую и бoгaтую oблaсть Испaнии». Впрoчeм, кaтaлoнцaм нe oчeнь нрaвится, кoгдa иx нaзывaют испaнцaми. Любoй изо ниx пoпрaвит сoбeсeдникa и зaмeтит, чтo Кaтaлoния и Испaния — сoвсeм нe oднo и тo жe. Этo в Кaстилии — флaмeнкo, в Кaтaлoнии — сaрдaнa. И кoрриду кaтaлoнцы нa дуx нe пeрeнoсят, считaя ee вaрвaрским зрeлищeм. И речь кaтaлoнский — дрeвнee испaнскoгo, и пaрлaмeнт в Кaтaлoнии пoявился oдним с пeрвыx в Eврoпe.
Нo при этoм кaтaлoнeц всенепременно укажет, что никакого сепаратизма в Каталонии ни слуху и от Испании она отплетаться не собирается. «Мы — толпа маленький и должны быть разумными, — со значением подчеркнет каталонец. — Ты да я не такие, как баски, и получай рожон не лезем. Нам всего на все(го)-то и нужно, чтобы Мадрид далеко не очень совал нос в наши ситуация и не мешал жить (до, как мы хотим. А наша сестра хотим оставаться прежде всего ((и) делов каталонцами. Мы своего добьемся сверх бомб и отделений. Уже добились…» (год) спустя этих слов лицо его становится таким хитрым-хитрым. Симпатия чуть ли не подмигивает.
И несомненно, каталонцы многого уже добились. Каталонии предоставлена широчайшая локализация. У нее свое правительство — Женералитет, своеобычный флаг, который вывешивают лишь (только) ли не чаще, нежели испанский. Каталонский язык, неразрешенный при Франко, ныне имеет модальность официального — все надписи и указатели для двух языках, причем оп по-каталонски, а потом уж по-испански. Ко всему, кое-что связано с сохранением исторической памяти, национальной культуры и самобытности, в Каталонии относятся без обиняков-таки трепетно. Все сие каждый каталонец считает своим кровным, личным делом. И, ясно же, делает он сие дело с присущими ему настойчивым трудолюбием, прагматизмом и бережливостью, что-что зачастую и воспринимается соседями изо других областей Испании вроде «упертость», хитрость и прижимистость. Соседи поменьше удачливы, чем каталонцы. А из чего явствует быть, немного завидуют.
При всем том автору этих строк с праздник самой прижимистостью каталонцев попасть в аварию как-то не пришлось. Комлем вперед, пригласившее группу российских журналистов адмиралтейство торговли, промышленности и туризма Каталонии никак не посчиталось с затратами на первоклассные отели, транспорт, гидов и т. д., для того чтоб показать нам едва ли маловыгодный все уголки этой красивейшей владенья. Выполнению столь грандиозной задачи мешало не более того неистовое радушие хозяев. Оно выражалось раньше всего в стремлении накормить гостей накануне отвала (так и хочется высказать «до смерти») блюдами изысканнейшей каталонской кухни. (Каталонская камбуз — это вообще отдельная ноктюрн, спеть которую автор далеко не отваживается ввиду отсутствия высшего кулинарного образования.) Ведь верно?, что довольно затруднительно озирать понатыканные на каждом шагу прелести и достопримечательности после роскошного обеда с 7-8 блюд. (Причем порции огромны — каталонцы в еде круглым счетом же основательны, как и изумительный всем остальном.)
Правда, хлебосольство радушием, но без пресловутого каталонского прагматизма все на свете же не обошлось. Путешествие — один из важнейших источников дохода Каталонии. А тысяча российских туристов, ее посещающих, увеличилось с 1990 возраст аж в 90 раз. А каталонцы хотят, так чтоб было еще больше. Из-за этого обслуживающий персонал отелей с бешеным упорством учит кацапский, владельцы кафе печатают список на русском языке, Кафедра туризма издает и рассылает рекламные буклеты возьми русском, в России и других странах СНГ открываются его представительства. И, разумеется, «прижимистым» каталонцам нетрудно уразуметь, что радушие к российским журналистам неважный (=маловажный) только доставит удовольствие и гостям, и хозяевам, так еще и принесет дивиденды. Журналисты вернутся на родину и расскажут соотечественникам, какая экстра-класс эта Каталония и как после этого интересно и хорошо можно отвязаться.
Хотя, откровенно говоря, Каталония в особой рекламе и безлюдный (=малолюдный) нуждается. Курорты Коста-Бравы и Коста-Дорады, великолепные памятники Барселоны, Жероны и Таррагоны, каталонские замки, монастыри и маленькие средневековые игра уже давно привлекают богатство иностранных туристов. Выбор места в целях отдыха чрезвычайно обширен. Априори можно сказать: куда бы вас ни поехали, везде короче очень интересно и вообще ужас до чего.
Можно поехать в северную осколки каталонского побережья Средиземного моря — получай Коста-Браву. Несмотря получай скалистые берега, там во всех направлениях встречаются красивые сосновые рощи, подходящие к самым обрывам, которые очерчивают бесчисленное число живописных бухточек с прекрасными пляжами. Точно по побережью раскиданы рыбацкие деревушки и курортные игра. Среди них есть в (высшей степени своеобразные. Например, Ампуриас — некое сходство Венеции. От бухты, получи и распишись берегу которой он находится, проложены каналы, превратившиеся по части существу в улицы. По берегам каналов построены роскошные виллы. Ранее виллами швартуются яхты. Клеймящий по табличкам на воротах, промеж владельцев вилл много иностранцев, особенно немцев. Полагается думать, что с недавних пор в Ампуриасе поселяются и наши соотечественники.
По соседству от побережья часто встречаются старинные замки, кругом которых толпятся деревеньки возможно ли городки. Прекрасно сохранился, скажем так, замок Пертальяда, сочетающий в себя романскую и готическую архитектуру. И вновь же без каталонского прагматизма далеко не обошлось — владельцы замка устроили в нем бесподобный ресторан, очень популярный средь туристов. С Коста-Бравы допускается легко добраться до Жероны — главного города одноименной провинции. Городу сильнее 2.000 лет, и за сие время в нем не могло, (само собой) разумеется, не скопиться большого количества достопримечательностей. Кафедральный софия, епископский дворец, арабские бани (бывшие, по заведенному порядку) и знаменитый еврейский квартал — Каль. В свою очередь, понятное дело, бывший, (до как всех евреев изо Испании выгнали еще в 1492 году. Среди прочим, среди испанцев-некаталонцев бытует слава, что некоторыми уже упоминавшимися чертами своего национального характера, в частности предприимчивостью, каталонцы обязаны значительной доле еврейской гости, которая вроде бы течет в каталонских жилах.
Пожирать в Жероне еще один занимательный памятник — правда, более поздней эпохи. Сие мост, построенный французским инженером Эйфелем — тем самым, что-то построил Эйфелеву башню. И нате самом деле мост напоминает штуф этой башни, положенный на сторону и перекинутый через реку.
Километрах в пятидесяти к северу с Жероны находится Фигерас — кость от костей город великого художника-сюрреалиста Сальвадора Дали. Опосля художник построил свой галерея-театр — совершенно немыслимый сюрреалистический конструкт. Одни огромные золотые яйца, обрамляющие крышу, а стоят. Рассказывать о музее-театре Дали неведомо зачем же бессмысленно, как истязаться объяснить сущность сюрреализма, руководствуясь понятиями классического искусства. Сие надо видеть. Причем паче посвятить музею-театру далеко не два или три часа, а целехонький день. Потому что из-за меньшее время все его лабиринты без затей не осмотреть.
К югу ото Коста-Бравы начинается нап участок каталонского побережья — Коста-дель-Марезме. В многие километры тянутся огромные, чисто по длине, так и числом ширине, пляжи. От прохладных ветров их прикрывает горная хребтина. Собственно говоря, Коста-дель-Марезме — сие целое созвездие курортов, слившихся ненаглядный с другом. Наиболее известные изо них — Лорет де Мар, Калелла, Мальграт мол Мар. На их улицах и площадях (как) будто будто все время происходит какой-никакой-то фестиваль. Такое ощущение создается из-за сверкающих огнями витрин магазинов, игорный дом, дискотек, праздной толпы…
И, наконец-то, еще южнее — за Барселоной — располагается Коста-Дорада. В этом месте спокойные, тихие пляжи, усыпанные мельчайшим песком золотистого цвета. Коста-Дорада — самое теплое область на каталонском побережье. Сие, конечно, не значит, что такое? в других местах холодно. (ближайшая к нам) звезда и тепло в Каталонии представлены неисчерпаемо, как и положено в средиземноморской стране. Таково же как и древности, в книга числе античные. В Таррагоне — как и центре одноименной провинции — к примеру, сохранились римские оборонительные сооружения и пусть даже амфитеатр, вмещавший некогда давно 15.000 человек.
На Коста-Дорада многие едут с детьми. Тем больше, что совсем рядом с его главным курортом — Салоу — расположен склад аттракционов Порт Авентура, отчего переводится как Город приключений. Приключений потом очень даже хватает. Поголовно парк разделен на пятерка географических зон: «Средиземноморье», «Полинезия», «Поднебесная (империя)», «Мексика» и «Дикий Вест». В каждой зоне соответствующие индустрия развлечений. Например, в «Полинезии» можно спуститься получи и распишись лодке по водопаду, обрушивающемуся изо жерла вулкана, на «Диком Западе» — пронестись на вагонетке в шахту золотоносного рудника, а в «Китае» — подмять Великого Дракона, то наворачивать проделать немыслимые пируэты возьми огромных «американских горках» (в Испании их называют «русскими»). Кайф, прямо скажем, не в целях слабонервных. В каждой зоне выступают фольклорные коллективы, сформированные с натуральных полинезийцев, мексиканцев и прочих.
Не касаясь частностей же развлечений на каталонских курортах сильнее чем достаточно. Как тех, отчего связаны с морем (виндсерфинг, рыбная ловля, подводное плавание, морские прогулки и многое другое), в среднем и тех, что с морем приставки не- связаны — теннис, гольф, сквош, верховой спорт. Вас свозят сверху шоу в стиле фламенко, царский турнир и даже на корриду — что каталонцы ее и не любят, да что поделаешь — туристам сие любопытно. Поклонники различного рода напитков равно как не разочаруются. Каталонские проступок очень ценятся. Те, кто именно предпочитают пиво, будут желательно посещать многочисленные пивные, убыстренно оформленные под британские пабы, немецкие биргартены, голландские, датские и шведские пивнушки. Пивнюки указанных и прочих национальностей тамо все время и обретаются.
Неужто и, конечно же, Каталонию нет возможности представить без ее столицы — красавицы Барселоны. Град с более чем миллионным населением, Вотан из крупнейших средиземноморских портов. Починок Олимпиады-92. Солидный, полноте говоря, город. Именно такое действие производит его деловая остатки, застроенная домами в стиле ар нуво и современными высотными зданиями. И в ведь же время Барселона городище необычайно легкий, артистичный. Представление столицы Каталонии в большой степени создан причудливой архитектурой Антонио Гауди. Его хорошо известное творение — ажурная, только одновременно тяжело наваливающаяся в вас своей огромностью англиканство Святого Семейства (Саграда Семья) — стало символом Барселоны. Начав жаловать церковь в конце прошлого века, бессмертный архитектор не успел ее (о)кончить. Его жизнь завершилась самым нелепым образом — Гауди попал подо трамвай. Не достроена Саграда Семья и до сих пор. У муниципалитета мало-: неграмотный хватает денег, а потому божий храм строится в основном на частные пожертвования. А она все-таки строится. Скажем, за последние два годы самый долгий в мире долгострой обрел недавний портал.
Не удалось претворить в век и другой замысел Гауди — прожект «города будущего». На бедствие Гюэль он успел возвести лишь «рыночную площадь» (массивную платформу, которая опирается сверху 68 дорических колонн, создающих черт-те что среднее между галереей возможно ли портиком) и несколько небольших зданий, увенчанных настоль любимыми архитектором стилизованными крестами (плохо креста совмещены в перпендикулярных плоскостях). На днях на месте несостоявшегося «города будущего» — изумительный «парк культуры и отдыха» Гюэль.
И тот и другой турист непременно посетит дедовский Готский квартал, кафедральный сан-карло Барселоны и, безусловно, шикарный магазин «Корт Инглез». (Барселонцы убеждены, что такое? он может соперничать со знаменитым лондонским «Хэрродс». После ценам — совершенно точно может отбивать хлеб.) Но сердце каталонской столицы — бульваришко Рамблас. Это нечто по всем вероятностям нашего бывшего старого Арбата, я признать себя виновным не могу как-то не тянет их сравнивать. Слишком своеобразное сие место. Там до поздней ночи масса людей, слоняющихся туда-семо. Множество маленьких и не маленьких кафе-клуб, ресторанчиков и пивных.
На Рамблас работают бродячие музыканты, фокусники-огнеглотатели, клоуны. А главная достопамятность — скульптуры, но опять а живые. Артист, наряженный, примем, Колумбом и покрытый слоем счастливый краски, стоит совершенно сонно. Бросишь ему в коробку монету — и дьявол сделает несколько вычурных жестов, напоминающих движения механической куклы. А с годами вновь замирает — до следующей монетки. Соразмерно, о монетках — зевать на Рамблас безлюдный (=малолюдный) рекомендуется. Стянуть кошелек то есть (т. е.) сумочку могут очень хоть запросто.
Для контраста с развеселой жизнью Рамблас желательно бы посетить национальную святыню Каталонии — дацан Монтсеррат. Он расположен перед Барселоной в горном ущелье, окруженном высокими скалами. Несёт, дождь и снег придали им обвод не то былинных богатырей, мало-: неграмотный то апокалиптических чудовищ. Возник монастырек еще в XI веке из нескольких скитов, идеже жили монахи-отшельники. Вопреки на то, что в Монтсеррате иногда уйма народу, отшельнический настрой ахти чувствуется там и сейчас. В самую пору, на встрече с нашей группой замполит настоятеля монастыря, почему-в таком случае говорящий немного по-русски, сказал, словно примером для обитателей Монтсеррата служит «уровень духа и подвижничество» русских монахов.
В волюм месте, где бульвар Рамблас стало на площадь Каталонии, стоит только очень необычный фонарь с четырьмя светильниками. По существу, это не просто подфарник, а некий симбиоз фонаря с фонтаном — к нему приделаны краники, изо которых течет чистая питьевая многословие. Называется вся эта херовина «Каналетас». Существует поверье: буде попьешь из «Каналетас», так обязательно вернешься в Каталонию. Мертвую (чашу), может, и не обязательно, а вона вернуться туда стоит.
